По одежке протягивай ножки

Вечерний Бишкек №185 (10549), 12.12.2012, Максим Цой

По одежке протягивай ножки

Несмотря на катастрофическую нехватку, мы так и не научились жить по средствам. Красноречивое свидетельство тому — тяжелая ситуация с республиканским бюджетом. Предпринимаемые ныне попытки сокращения расходов дают пока лишь половинчатый эффект. Своим видением того, что же все–таки следует предпринять, чтобы в будущем не иметь огромных прорех в госказне, делятся известные эксперты в области финансов — представитель Минфина Зоотбек КЫДЫРАЛИЕВ и общественник Азамат АКЕЛЕЕВ.

Призрачная прозрачность

Глава общественного наблюдательного совета при Министерстве финансов Азамат АКЕЛЕЕВ убежден: для того чтобы что–то начало меняться к лучшему, необходимо постоянно оказывать общественное давление на лиц, ответственных за бюджетный процесс. В качестве положительного примера такого воздействия он приводит механизмы прозрачности, которые был вынужден внедрить у себя Минфин. Однако начатый процесс автоматизации ведомства все еще не завершен. Дело застопорилось из–за некоторых разногласий между Всемирным банком и Минфином по отдельным техническим вопросам. Остается надеяться, что в ближайшее время начатое еще в далеком 2003 году все же будет доведено до логического завершения и все компоненты бюджетного процесса будут автоматизированы.

Одна из основных причин дефицита бюджета, по мнению финансиста, кроется в изначально неправильном его формировании. Представляемые правительству заявки и контрольные цифры с самого начала довольно сомнительны. Проблемы всплывают позже, на стадии исполнения. То, что планирование ведется слабо, подтверждают также многочисленные изменения и дополнения в бюджет.

Вместе с тем глава ОНС не склонен видеть все только в черном цвете. В проекте бюджета на 2013 год он усмотрел и ряд положительных моментов. Так, разработана форма программного бюджета. Определено 15 министерств и ведомств, которые должны будут строить свою деятельность на основе программ с конкретно обозначенными целями и задачами.

— Сделан небольшой шаг вперед, но, к сожалению, пока разработанный программный бюджет больше напоминает некий образец, а не документ, надлежащий к исполнению. Правительство и премьер должны его официально признать и принять. В противном случае от него мало проку, — отмечает Акелеев.

По его словам, отдельные госструктуры уже работают по программным бюджетам, однако только три из них — Минэкономики, Минюст и Госагентство связи

— отчитались о проделанной работе.

— Нам не известно, например, принял ли на вооружение программный бюджет тот же Минсельхоз, на который в 2013 году планируется израсходовать более 1 миллиарда 800 миллионов сомов. Пока что ни отчетов о достигнутых целях, ни плана работы на будущее от него мы не видели. Зато наблюдаем неблагоприятную эпизоотическую ситуацию в стране, переизбыток одних видов сельхозпродукции и недостаток других. Выходит, ведомство не справляется с поставленными задачами. Спрашивается, зачем мы тогда выделяем на его содержание такие колоссальные суммы? Аналогичные претензии можно адресовать и многим другим министерствам и ведомствам, — говорит Акелеев.

Он рассказал, как пытался выяснить, каким планом действий или программой руководствуется нынешнее правительство. Направил в аппарат правительства запрос, ответа так и нет.

— На заседаниях правительства постоянно звучат выговоры и угрозы в адрес тех или иных руководителей. Происходит это из–за отсутствия планомерной работы, основанной на контрольных показателях. Вместо этого применяются командно–аварийные методы. Вот в чем основная проблема нашего государства, — отмечает Акелеев. — Дефицит бюджета нарастает, потому что отсутствует ответственность. Правительства приходят и уходят, а отчетов о проделанной работе нет.

Секрет за секретом

Однако пока чиновники не торопятся становиться подотчетными, более того, всячески тому препятствуют. Например, в этом году засекретили бюджетные данные по блоку обороны и правопорядка. Хотя скрывать информацию о зарплате, закупках и командировках нет никаких оснований. Общественности эти сведения нужны для того, чтобы иметь возможность оценивать эффективность госструктур.

— Правоохранительные органы, не успев завоевать доверие у населения, уже приступили к засекречиванию своей деятельности. Ни США, ни многие европейские страны не делают из этого тайны. Спрашивается, с какой стати нашей маленькой стране так засекречиваться? Тем более военными разработками мы не занимаемся, в военных операциях не участвуем, — подчеркивает Акелеев. — В прошлом году на отдельных сотрудников Минфина за представление общественности такой информации хотели открыть уголовные дела, хотя ничего предосудительного они не сделали. Лишь активное возмущение гражданского сообщества спасло тогда финансистов от преследования.

Самая коррупциогенная сфера, по словам Акелеева, — госзакупки. Ежегодно по этой статье проходит около 25 миллиардов сомов. Современные технологии позволяют сделать процессы прозрачными и открытыми. К примеру, уже создан специальный интернет–портал, с помощью которого в режиме онлайн можно наблюдать за ходом торгов, видеть победителей тендеров, присылать жалобы. Однако более чем из 3 тысяч закупающих организаций на электронной площадке зарегистрировались всего 225, а из 2 тысяч поставщиков — лишь около 100. Это говорит не столько о слабой развитости технологий, сколько об отсутствии политической воли.

Около 20 миллиардов сомов расходуется через так называемую программу государственных инвестиций. Львиная доля из этих средств — кредитные. По мнению Акелеева, в том, что недостает прозрачности в этой сфере, есть и недосмотр донорских организаций. Минфин и гражданское общество должны настоять на том, чтобы заключение контрактов и проведение тендеров носили публичный характер. К примеру, через Минтранс проходят огромные суммы. Однако мало кто знает, как проводятся тендеры, кто их выигрывает, какие цены устанавливаются. То же самое касается энергетической отрасли да и многих остальных.

Начальник управления межбюджетных отношений Минфина Зоотбек КЫДЫРАЛИЕВ хотя и состоит на госслужбе, согласен с критическими высказываниями независимых экспертов.

— Засекреченными должны оставаться только сведения, касающиеся общей безопасности страны. А вся другая бюджетная информация, будь то госзакупки, зарплата и расходы на коммунальные услуги, должна быть открыта. Общественность может и должна добиться отмены постановлений, которые сделали эти сведения недоступными. К сожалению, большинство населения не знает о своих правах. Например, о праве доступа к бюджетной информации, — говорит представитель Минфина.

Как вода сквозь пальцы

По словам Кыдыралиева, настало время внедрить систему эффективности расходования бюджетных средств и научиться жить соответственно имеющемуся. В прошлом году под давлением депутатов государство взяло на себя слишком завышенные задачи. Результат этого непродуманного шага мы наблюдаем сегодня в виде дефицита бюджета. Чтобы урегулировать ситуацию, сейчас предлагается секвестирование, то есть сокращение расходов на 3,4 миллиарда сомов, что равно половине столичного бюджета.

— Идти на сокращение приходится не от хорошей жизни. Одновременно мы испытываем затруднения с выполнением текущих задач, разрыв достигает более миллиарда сомов. А все потому, что наш бюджет слишком раздут, — отмечает Кыдыралиев. — Многие граждане обоснованно задаются вопросом: почему при секвестировании бюджета урезаются одни расходы и остаются нетронутыми другие, как, например, расходы на чиновников и депутатов? Отмечу, что при принятии этих решений пока больше политики, нежели прагматического расчета. К тому же Минфин не все решает, он входит в состав правительства.

Кыдыралиев поддерживает идею перехода на программное бюджетирование. Это означает, что перед каждым министерством и ведомством надо поставить четкие цели и задачи, за которые потом спрашивать.

— Следует выработать четкие критерии оценки эффективности. Например, как сегодня оценивать деятельность депутатов? По количеству выпущенных законов или часов посещения пленарных заседаний? — шутит Кыдыралиев. — Надо, чтобы каждое госучреждение регулярно представляло отчеты об израсходованных средствах. Почему, к примеру, город Бишкек не отчитывается так же, как Минфин? А все потому, что там есть что скрывать, все еще много параллельных структур и неэффективных расходов.

Зоотбек Кыдыралиев привел наглядный пример нерационального использования бюджетных средств:

— Для здания Нарынской обладминистрации просят установить расход воды в 4 кубометра в день. Четыре тонны воды для учреждения, в котором работают около 70 человек, очень много, даже если бы все они ежедневно принимали душ. Заявка на бумагу — 4 пачки в день, или 2 тысячи страниц. Неужели они там столько пишут? И таких примеров масса. Причина в том, что руководители бюджетных средств не считают. А у граждан не сформировалось понимание того, что деньги, которые они перечисляют в казну в виде налогов, принадлежат им. Лишь когда каждый из нас осознает это, станет возможным заставить чиновников работать на благо государства, а не на свой карман.

Неправильной представитель Минфина считает практику, когда госучреждения представляют в качестве собственных спецсредств доходы, которые следовало бы направлять в бюджет. К примеру, 10 процентов госпошлины, взимаемой с нотариальной деятельности, автоматически поступает на счета Минюста. Что, по словам Кыдыралиева, является прямым нарушением законодательства. Госпошлина должна быть доходом государства, а не отдельного ведомства. Аналогично и на таможне.
— Спроси даже у самых обеспеченных министерств за рубежом, достаточно ли им выделяемых средств. Уверен, что все в один голос ответят, что нет. Другой вопрос, насколько эффективно используются деньги, достигаются ли поставленные цели, — говорит Кыдыралиев. — Когда журналисты одной из газет опубликовали смету расходов на каждого из депутатов, народные избранники стали возмущаться, мол, методика расчета была неверная. Я считаю, что журналисты были правы. Раз главные действующие лица в Жогорку Кенеше депутаты, то и все расчеты следует делать исходя из затрат на них. Необходимо повсеместно вводить подобные подушевые показатели. Зная расходы на одного депутата, милиционера, учащегося или больного, гораздо легче судить о том, насколько эффективно тратятся деньги налогоплательщиков.

пассивы — в активы

По мнению эксперта Азамата Акелеева, проблему огромного дефицита бюджета можно было бы решить за счет приватизации непрофильных и нестратегических объектов. Однако эти вопросы не решаются, потому что у руля многих госпредприятий стоят заинтересованные люди, использующие государственные активы для собственного обогащения либо пополнения партийных касс.

— За подотчетностью советов директоров и правлений, эффективностью предприятий должен следить Фонд по управлению государственным имуществом. Однако зачастую объектами руководят отраслевые министерства, а ФУГИ выполняет лишь роль номинального владельца, держателя акций. Тем самым размывается ответственность, — указывает Акелеев. — Наглядный пример того, насколько неэффективно управляются акционерные общества с госдолей, — ситуация вокруг Агропродкорпорации. Фактически разворованы 240 миллионов сомов, которые выдавались в виде беззалоговых кредитов.

По словам эксперта, мы привыкли постоянно жаловаться на дефицит бюджета, из–за чего разучились видеть имеющиеся у государства возможности зарабатывать деньги. А их предостаточно, только нужно ликвидировать коррупционные схемы. Действенной мерой могло бы стать внедрение своеобразного баланса государства, глядя на который, были бы четко видны активы и пассивы. Тогда будет ясно, каким имуществом государство располагает и какие обязательства и перед кем несет. Такая информация весьма полезна как самим гражданам, так и иностранным инвесторам и донорам.