Гражданский мир: ставка больше, чем жизнь
Некоторые эксперты заявляют, будто курс на местное самоуправление способствует реанимации негативных тенденций. Дескать, поневоле выстраивается некая взаимосвязанная цепочка: децентрализация — местничество — трайбализм.
На днях президент, обеспокоенная ситуацией в Узгене, Кара–Суу и в целом на юге республики, побывала в этом регионе. Якобы сильная паника среди узбекского населения. Обостряется обстановка и в приграничных населенных пунктах. Но за всем этим из центра не уследишь. Могут ли местные власти стать миротворцами, оградить территории от опасного влияния со стороны нежелательных сил? Свою точку зрения на эти проблемы высказывает уроженец Ошской области, председатель Национального агентства по делам местного самоуправления Бахтияр ФАТТАХОВ.
— У главы государства, коль она не скрывает своей озабоченности, надо полагать, имеются достаточно веские основания для беспокойства. Я выезжаю в южный регион очень часто и вижу, что социальная напряженность там ощущается по сей день. Доверие к властям постепенно надо восстанавливать. Пострадавшим семьям живется сейчас нелегко, это понятно. Но не исключаю и того, что кое–кто периодически подогревает неприязнь между кыргызами и узбеками, не дает забыть о причиненных обидах. Это есть, и от этого, к сожалению, очень трудно избавиться.
— Но почему именно речь идет об Узгене? Из–за того, что в городе в основном узбекское население? В июне обошлось без разбоя, и это кому–то не дает покоя?
— Узгенцев выручил горький урок 90–х годов, когда на юге республики произошло кровавое побоище. Люди понимают, что разобщенность — это погибель, а спасти их может только сплоченность. На этот раз там отреагировали оперативно. Сформировали межнациональные, подчеркиваю это особо, народные дружины, которые поставили решительный заслон всяческого рода деструктивным элементам. Последним не удалось сломить дружинников именно потому, что на защиту своих домов и родного города в один ряд встали все жители — и узбеки, и кыргызы.
— Как считаете, имеет ли значение, какой национальности мэр или глава айыл окмоту?
— Я бы вообще не стал делать на этом акцент. Куда важнее компетентность и профессионализм руководителя. Есть ли у него авторитет среди жителей. Если с этим порядок, то порядок будет и в селе или городе. К примеру, одним айыл окмоту в Кадамджайском районе, где проживает почти 60 процентов кыргызов, долгое время руководил узбек.
Я категорически против искусственного обособления. Надо учитывать добрые традиции совместного проживания в сообществе. А вот всерьез задуматься о кадровой политике стоит. И чем быстрее, тем лучше.
Мы недавно с этой позиции проанализировали почти все ветви власти. Не скажу, будто результаты удивили. И до проведенных исследований было очевидно, кого теперь выдвигают на руководящие должности. И все–таки, когда данные свели в общую картину, поразились. Ведь очевидно же, что представителям национальных меньшинств вход на политолимп ограничен.
— Не зря же в советские годы так бдительно следили за расстановкой кадров и регулировали сей процесс. Заранее формировался так называемый резерв из представителей разных национальностей.
— Я тогда был председателем горисполкома в Оше. Лично отвечал за подбор специалистов, опираясь на мощную систему подготовки кадров. Ветераны помнят, что она в ту пору была многоступенчатой: комсомол — профсоюз — советы — партия. Люди обретали управленческий опыт постепенно, осваивая одно звено за другим. А теперь не создана система подготовки кадров. Отсюда и наши беды.
— Некоторые эксперты заявляют, будто курс на местное самоуправление способствует реанимации негативных тенденций. Дескать, поневоле выстраивается некая взаимосвязанная цепочка: децентрализация — местничество — трайбализм. Не поэтому ли становление народовластия идет скачкообразно: то айыл окмоту наделяют большими полномочиями, то урезают до предела?
— Сложный вопрос. Думаю, все зависит от общенациональной государственной политики, насколько она продуманно учитывает сегодняшние реалии. Вынужден констатировать, что пока с этим не все ладно. Будь иначе, не случился бы целый ряд довольно острых конфликтов — в Бишкеке и Маевке, Оше и Джалал–Абаде, Кара–Суу и Ноокате. Хотелось бы подчеркнуть, что оценки, которые даны тем конфликтам, отнюдь не отличаются должной принципиальностью, поэтому далеко не всех устраивают. А главное — не настраивают на примирение и дружелюбие, как того хотелось бы. Я уж не говорю о покаянии. Понимаю, что рассчитывать в наше время на него все равно, что мечтать о полете на Луну. Но ведь Конституция на всех одна. Все равны перед законом, и, если чьи–то права нарушаются, надо не боясь говорить об этом открыто, вслух.
— О том, как остро нужна судебная реформа, без устали толкуют все 20 лет независимости. И изменения вроде бы происходят, но лишь по мелочам. Общая же тенденция к лучшему не меняется. Каким вам видится выход?
— Выход один — от слов переходить к делу. Но тут одних пожеланий недостаточно, нужна политическая воля.
— А что конкретно для нормализации обстановки предпринимает ваше нацагентство?
— Недавно на Иссык–Куле состоялся Первый национальный диалог Кыргызстана, цель которого — выработать рекомендации и механизмы, обеспечивающие мирное разрешение насущных политических и межэтнических проблем. На форум съехались представители всех слоев населения — политики и бизнесмены, члены правительства и лидеры гражданского общества, этнических групп и религиозных конфессий. Форум получился весьма солидным и весомым еще и потому, что председательствовал на нем посол Пол Коллер, специально назначенный президентом Швейцарии для содействия в организации данной встречи в сотрудничестве с международной организацией International Alert.
По завершении обмена мнениями мы создали рабочую группу, чтобы подготовить к маю следующий форум. Отрадно, что тревожные симптомы на этническом уровне находят понимание и реальную поддержку со стороны мировой общественности. Научиться бы еще вот так же открыто говорить и быть услышанным внутри своей страны.
— Иссык–кульский форум как–то связан с проектом Концепции этнического развития и консолидации общества, которая разрабатывается по поручению Отунбаевой? На встрече обсуждали предварительный вариант этого документа?
— Нет, не обсуждали. Насколько я информирован, Концепцию готовит аппарат президента. Предварительный вариант, по данным сотрудников отдела этнической, религиозной политики и взаимодействия с гражданским обществом, должен был предстать к 15 марта. Наш форум проходил 14–16 числа, но о концепции и речи не было. Не в курсе, принимают ли участие в ее разработке политическая элита, все те объединения и организации, которые с большой заинтересованностью участвовали в разговоре на нашей встрече.
Кстати, ориентировочно на 5 апреля намечено провести еще один большой форум. Занимается этим, в частности, общественное движение “Монгу” (“Ледник”), лидером которого является Кабылбек Урустам. Я знаком с этим деятельным человеком по Ошу, куда после июньской трагедии был временно направлен заместителем коменданта. Мы тогда сумели организовать более 60 многочисленных встреч среди населения, которые завершили Неделей примирения. Уверен, что тесное общение с пострадавшими в ту пору сыграло огромную положительную роль, помогло сгладить напряженность между этносами.
А сейчас это будет своего рода продолжение иссык–кульского форума. В смысле объединения всех и вся вокруг общей цели — гражданского мира и согласия на нашей земле. Это та высокая ставка, без которой нет самой жизни.
Кроме того, нацагентство инициирует создание так называемых этнических советов. Представители каждого этноса, проживающие на той или иной территории, будут максимально интегрированы в общественную жизнь каждого отдельно взятого города и айыл окмоту и получат возможность наравне со всеми решать вопросы местного значения. Никто не должен ощущать себя отстраненным от решения насущных проблем. Тогда и не на кого станет сваливать вину, если случится какая–то беда.
Надо поднимать активность населения. Как было, к примеру, в столице, когда действовали 63 ТОСа — совета территориального общественного самоуправления. В подручных у них были 230 квартальных и 1323 домовых комитета. И они доходили, без преувеличения, буквально до каждого человека, включая подростков и детей.
— Да, о той славной поре старожилы Бишкека до сих пор вспоминают с неизбывной тоской.
— Я бы сравнил их с махаллями на юге республики. Уважаемые люди, аксакалы самостоятельно, чисто по–человечески усмиряли уличных хулиганов и домашних дебоширов, опекали одиноких стариков и методом ашара возводили дома малоимущим соседям. Существовало негласное правило: один за всех, и все за одного. Славные были времена! Мы настроены возродить прежнюю систему местного самоуправления.
— Это как? В Бишкеке вряд ли. ТОСы, как общественные организации, никто не разгонял, но, оставшись не у дел, они попросту самоликвидировались. Вместо них территориями заправляют 22 МТУ. И хотя делают это весьма, по отзывам бишкекчан, плохо, упразднять их столичные власти не собираются. Напротив, дают им различные преференции.
— Но ведь надо отдавать себе отчет в том, что муниципальные территориальные управы — это представители исполнительных органов на местах. Те же чиновники, микроакимчики. В отличие от ТОСов, которые были представителями непосредственно общественности. Их не стало, и некому теперь доносить глас народа до ушей власть имущих.
Подобная пертурбация существенно отделила друг от друга верхи и низы, чиновников и обитателей жилмассива. Эдак инициативы народных масс по благоустройству жилого квартала сойдут практически на нет. И приказами да распоряжениями сверху, то есть исходящими от чиновников, былого действительно не вернуть. Но мы постараемся все это подкорректировать. Тем более что нацагентство поменяет статус. Согласно указу президента, это, видимо, будет государственное агентство регионального развития и по делам местного самоуправления. В ведении правительства, естественно. Иным стал и круг наших компетенций. Больше внимания теперь будем уделять жилищно–коммунальным вопросам. Ведь от того, есть ли в селе школа и лечебница, асфальтированы ли дороги и мосты, созданы ли рабочие места, развивается ли бизнес, напрямую зависит качество жизни на местах.
— Что, на ваше ведомство свалились огромные деньги?
— USAID выделило целенаправленно на развитие местной экономики в сельских населенных пунктах 30 миллионов долларов. С них и начнем. И будем подыскивать инвесторов.
Помимо этого, разработали три инвестиционных проекта в пилотных областях — Таласской, Нарынской и Иссык–Кульской. Готовим и по остальным регионам.
И, конечно же, будем добиваться кардинальных поправок в системе налогообложения. Ее следует сделать максимально щадящей для регионов, иначе их обитатели всегда будут чувствовать себя ущемленными центром, то есть Бишкеком. Ну вот как хотя бы объяснить следующий парадокс. С зарплаты работающих, в том числе сотрудников айыл окмоту, ежемесячно взимается подоходный налог. Однако же в их распоряжении не остается ни тыйына. Все централизованно направляется в столицу, а оттуда по грошикам спускается в “низы”.
Надо обязательно вновь ввести в практику местные сборы. Когда–то было 16 видов налогов, но сократили сначала наполовину, а потом и вовсе урезали до двух. Трудно объяснить, почему, к примеру, запрещены гостинично–курортные сборы на Иссык–Куле.
Или налог с продаж, который платят все поголовно. Да только в местных бюджетах остается лишь половина суммы, тогда как остальное оседает в госказне.
Разве будет у муниципалитетов интерес собирать налог за использование природных ресурсов, если все поступления опять же уходят в общий карман? И подобных моментов не счесть. Поэтому мы и ходатайствуем о том, чтобы заново пересмотреть бюджетную политику. Без финансов регионы не поднять, миграционные процессы и отток работоспособных молодых людей не остановить. А без того и другого села обречены.
— Если на ваши предложения и обратят внимание, то лишь в перспективе. Бюджет– 2011 уже утвержден. Дефицит составляет 21 миллиард сомов, так что денег ждать неоткуда.
— Да и новый закон о местном самоуправлении еще не принят. И вообще много чего нужного и полезного не сделано. Но я оптимист и верю, что все в нашей стране наладится. Не надо впустую стенать и опускать руки, надо работать.
