Кумтор: партнер или враг?

Деловой Собеседник, Ислам Жолдошов

Кумтор: партнер или враг?

Наверное, нет такой темы в последнее время, которая будоражила бы общественное мнение так же, как ситуация вокруг Кумтора. На самом деле это единственный успешно реализованный проект независимого Кыргызстана. Но, несмотря на достигнутые экономические показатели, компанию пытаются выставить в ином свете. Каковы цели этой акции? Существуют различные мнения, но многие сходятся в том, что в этом вопросе имеются политические мотивы. Так ли это на самом деле? Чтобы разобраться в этом, мы побеседовали с экспертом-политологом, доктором юридических наук, кандидатом исторических наук, профессором Бекбосуном Борубашовым и экспертом по государственному устройству, исполнительным директором Института консультантов по менеджменту Азаматом Аттокуровым.

– Государственная комиссия в своем отчете ссылается на мнение зарубежных экспертов, но ознакомиться с их заключениями невозможно. Есть информация, что эти данные засекречены. Конечно, государственная тайна допускается в вопросах обороноспособности или национальной безопасности, но в данном случае информация относится к экологической ситуации на руднике. В каких случаях информация может быть государственной тайной? Экология попадает под эту категорию? Если да, то это тайна от граждан Кыргызстана?

Б. Борубашов: – Несомненно, в государственных делах есть вопросы, попадающие под категорию секретных. Но для начала давайте разберемся, что такое экология? Экология – достояние народа, среда обитания человека, поэтому скрывать результаты и заключения экологических исследований, сделанные экспертами, – это откровенная глупость.

Носителем суверенитета является народ, который вправе получать достоверную информацию и определять все основные моменты, в том числе и экологические вопросы. Поэтому скрывать что-то от населения я расцениваю как предательство интересов народа.

А. Аттокуров: – Экология не входит в перечень государственных тайн. В любом государстве есть вопросы, относящиеся к тайне, но должен быть четкий перечень, что подпадает под категорию секретной информации. Недавно мы запросили информацию относительно заработной платы депутатов, которая оказалась государственной тайной. Конечно, такое не должно допускаться, так как мы, налогоплательщики, вправе знать, как расходуются наши средства, в том числе во сколько нам обходятся услуги слуг народа.

Что касается экологического исследования зарубежных экспертов, то народ имеет право знать, кто его проводил, по какой методологии и какое заключение они сделали. По поводу Кумтора я более чем уверен, что компания, котирующаяся на фондовой бирже, в обязательном порядке систематически проводит аудит, в том числе и экологический. Причем аудит проводят такие же котирующиеся на бирже компании, которые имеют высокий рейтинг доверия. Поэтому в вопросах экологической безопасности у нас есть надежные партнеры – акционеры компании, которые вкладывают свои средства и не хотят ими рисковать, нарушая экологическое право. Этого вполне достаточно, чтобы быть уверенными в том, что компания будет придерживаться рамок нашего законодательства.

– Действительно, на сайте агентства 24.kg опубликована статья, где говорится о том, что немецкие эксперты не обнаружили каких-либо серьезных экологических нарушений на руднике Кумтор. Из чего следует, что ситуация вокруг Кумтора, скорее всего, имеет политический мотив. Если это так, то, на ваш взгляд, в чем необходимость такой трансформации, для чего политизировать экономическое соглашение? Выгодно ли это государству? Не означает ли это отсутствие экономических или экологических претензий?

Б. Борубашов: – Знаете, по разработке месторождения Кумтор решение принималось высшим органом власти, должностными лицами, которые являются общественными и политическими деятелями. В соответствии с государственной политикой регулируются экономические отношения. Поэтому я не вижу ничего выходящего за рамки в том, что этот вопрос рассматривается в политической плоскости.

Вы говорите об экономическом соглашении, но соглашение было заключено между государством и частной компанией «Камеко». Государство является носителем политической власти. Поэтому в этом вопросе изначально присутствовали элементы политики.

По истечении лет мы узнаем о неблаговидных делах и коррупционных схемах наших бывших руководителей страны. Но понять логику и последовательность действий нынешней власти тоже сложно. Президент когда-то сказал, что соглашение по Кумтору ратифицировано Жогорку Кенешом и утверждено Конституционным судом, премьер-министры, съездив на рудник, также заверили, что пересмотра соглашений и остановки производства не будет. Теперь говорят другое. Если не было намерения пересматривать соглашение, тогда зачем создавали комиссии?

А. Аттокуров: – Есть замечательная фраза «Ищи, кому это выгодно». В нашем случае это выгодно парламенту, который зарабатывает политические дивиденды на популистских идеях о национализации, что все должно принадлежать народу – это лишь декларация. С другой стороны, все эта шумиха вокруг Кумтора приводит к тому, что цены на его акции сильно падают. Безусловно, это на руку тем, кто заинтересован в приобретении этих акций по низкой цене.

Вообще парламент занимается не свойственной ему деятельностью. Проводить расследования – это прерогатива следственных органов, если на то имеются основания.

– Наверное, были и иные пути решения данного вопроса. Например, можно было вызвать руководство «Центерры» к премьер-министру, чтобы объяснить сложившуюся ситуацию и предложить обсудить вопросы относительно повышения налоговых отчислений в бюджет. И только в том случае, если бы оно категорически отвергло предложение правительства, начали бы раскручивать всю эту кампанию. Это еще можно было бы понять. Но начали сразу со слушаний в парламенте, подключая общественность, таким образом механизм информационной войны уже запущен. Есть изречение, что любая война – это поражение разума. Как нам вновь войти в русло разумных взаимоотношений? Есть ли выход из создавшегося положения?

Б. Борубашов: – Сложный вопрос. Относительно того, мог бы вызвать премьер-министр руководство компании к себе, так для этого необходимо иметь политическую волю. Однако все произошло по-другому, что свидетельствует о низком уровне политической воли наших руководителей. На мой взгляд, причины этого заключаются в том, что наши чиновники ставят свои личные интересы выше всего, поэтому и пытаются нравиться всем.

Конечно, компания работает на территории нашей страны, соответственно, обязана соблюдать наше законодательство. В принципе они и не отказываются. Так что вполне можно было решить вопросы и таким образом, не раздувая такой шумихи. Что касается разумных взаимоотношений, то будем надеяться, что правительству удастся найти компромиссное решение.

А. Аттокуров: – Вы правильно отметили, что все должно решаться в правовом поле и путем переговоров. По мнению некоторых экспертов, заключенные в прошлом договоры чуть больше имеют выгоду для «Центерры», но нельзя сбрасывать со счетов, что треть ее принадлежит Кыргызстану, значит, наши интересы в этой компании тоже учтены. Нельзя «рубить шашкой» и на горячую голову принимать какие-то решения.

После таких действий инвесторы начинают задумываться, стоит ли вообще инвестировать в Кыргызстан. Ведь у нас законы меняются каждые пять лет, а в горнодобывающей отрасли возврат вложенных средств рассчитан на длительный период, где-то порядка 10–15 лет и выше.

На сегодняшний день мы не можем похвастаться тем, что инвесторы, желающие вложить в нашу экономику, стоят в очереди. Если в вопросе с Кумтором мы примем поспешное и необдуманное решение, то инвесторы вообще позабудут дорогу в нашу страну. Конечно, радикальные решения по Кумтору для нас равнозначны самоубийству, так как нас могут обязать компенсировать долю акционеров, наши счета заморозятся и многие другие подобные неприятности обрушатся на нас, одним словом, перспективы при таком исходе весьма печальны.

– Временами складывается впечатление, что есть некие силы, которым очень нужно протолкнуть идею расторжения соглашения. Не является ли это обычным переделом собственности? Есть ли при таком повороте событий угроза для экономической и политической безопасности страны?

Б. Борубашов: – Исключать вероятности передела собственности ни в коем случае нельзя. Кумтор – богатое месторождение, а запасы его далеко еще не исчерпаны. Если рудник взять под свой контроль, то это сулит его владельцу огромное состояние. Поэтому вполне допускаю наличие неких сил, готовых при удобном случае прибрать к рукам такой источник богатства.

Проблема наших чиновников в том, что они не являются государственниками и не могут подняться выше своих семейных интересов и отношений. Почему это происходит? Во-первых, это зависит от человеческих качеств личности. Во-вторых, полное отсутствие чувства ответственности у чиновников перед обществом и государством.

Безусловно, если предположения о переделе окажутся верными, то это не может не отразиться на экономике и безопасности. Хотя сейчас понятие «безопасность» отошло на задний план, а это является первоочередной задачей государства. Если хотите знать, мы даже из основного закона убрали слово «безопасность». Теперь вместо Совета безопасности имеем Совет по обороне, словно находимся в зоне военных действий.
А. Аттокуров: – Безусловно, есть акционеры, которые хотели бы увеличить свою долю. Кроме этого, могут быть и другие силы, которые хотели бы заполучить этот вожделенный «кусок» компании. И те и другие могут быть заинтересованы в нестабильности ситуации вокруг компании, намеренно раскачивая ситуацию. Соответственно, когда складывается такая ситуация, на предприятии происходит снижение добычи или приостановка производства, что моментально сказывается на поступлениях в бюджет страны. Поэтому есть все основания заявить, что подобные действия окажут отрицательное влияние на экономику страны.

– Мы не раз писали, что популизм таит в себе некую опасность. Так, по мнению отдельных экспертов-геологов, недра, которые являются достоянием государства, ныне живущее неподалеку от месторождения население считает практически своей личной собственностью. Если завтра жители выставят свои условия, которые пойдут вразрез с интересами страны, что нам делать? Если «накрученное» против Кумтора население потребует национализации проекта? Не выйдут ли боком для политиков «игры в поддавки» с местными жителями? Что ждет страну при таком развитии событий?
Б. Борубашов: – Вы поднимаете сложную тему для обсуждения, но при этом мы говорим с вами лишь о последствиях. Я бы предложил немного углубиться в причины этого явления. Почему такое происходит на местах? Двадцать лет назад была введена система приватизации государственных объектов. Посмотрите на ее результаты. Небольшая куча людей или семей приватизировали практически весь Кыргызстан, а народ в своем большинстве остался ни с чем. Вот в этом и кроется основная причина всех нынешних бед.

Местное население, которое мы обвиняем в несознательности, борется за свои права как умеет. Конечно, не исключаю того, что их действия порой выходят за рамки правовых норм. Но несправедливое распределение общественных благ и обнищание народа окончательно подорвало доверие к власти. А это уже закономерность, когда голодный человек готов на все.

Попытки заигрывать с населением, давая пустые обещания, которые не осуществимы на деле, могут дать и обратный эффект. На протяжении многих лет даются неисполнимые обещания, но в вопросах Кумтора нужно быть очень аккуратным и осторожным, потому что население уже «раскачали», и в случае чего остановить его будет невозможно. В наших жилах течет ген кочевника. При таком развитии событий предусмотреть что-либо, а тем более просчитать будет очень сложно.

А. Аттокуров: – Это большая проблема не только в горнорудном секторе, но и вообще в бизнесе. Местное население, как обычно, требует, чтобы на работу брали исключительно их, независимо от профессиональной пригодности, просят какие-то преференции, чтобы обустроили быт, построили дороги и так далее. Но это не входит в обязанность бизнеса, это задача государства. В таких случаях бизнесмен обычно просто сворачивает свое дело, но в горнорудном бизнесе это не так легко, потому что еще на проектной стадии вкладываются огромные средства. Здесь нужна политическая воля, все недра принадлежат народу в равной степени. Государство должно пресекать подобные настроения в зачатке. При этом оно должно прозрачно заключать договоры.
Есть хорошая поговорка: «Боишься – не делай, делаешь – не бойся». Правительство пытается лавировать между инвесторами и местным населением. Необходимо выработать четкую позицию и придерживаться ее. В среднесрочной стратегии развития указано, что мы должны увеличить ВВП страны в два раза за десять лет, то есть обеспечить 10% роста ежегодно, но таких темпов нет даже у Китая.

Добиться этого можно, только создавая благоприятные условия для малого и среднего бизнеса, уменьшив количество налогов, а главное – не менять правила игры. Мы ежегодно и постоянно вносим какие-то поправки, что забываем, где начало и конец.

– Возбуждено уголовное дело в отношении бывших чиновников, причастных к соглашениям прошлых лет. Безусловно, перед законом все равны, и если есть правонарушения, то рано или поздно отвечать придется. Не приведет ли это к тому, что чиновники не захотят брать ответственность на себя? Ведь не исключено, что через какое-то время новая власть может предъявить к ныне действующему правительству обвинения в нанесении ущерба в особо крупных размерах. Не секрет, что кампания вокруг Кумтора «облегчила» наш финансовый портфель на 1 млрд. долларов США. Как известно, акции являются полноценными активами, и Кыргызстан на данный момент эту сумму потерял. Как быть в таком случае? Не перейдет ли это в систему, когда Кумтор всегда будет виноватым во всех наших бедах? Как при таких условиях привлекать других инвесторов, на которых делается ставка в стратегии развития страны?
Б. Борубашов: – Если чиновник боится брать на себя ответственность, то такой человек не должен работать в правительстве. Люди, пришедшие к власти, должны отвечать за будущее нашей страны. Почему в стране не меняется политическая элита? Есть понятие имущественного ценза, что означает: если не имеешь в наличии достаточных финансовых средств, то не можешь прийти к власти. И все эти определения, что каждый вправе избирать и быть избранным – пустые слова.

Во многих странах бизнесменов не допускают к власти, так как каждый из них вносит свою лепту в общее благосостояние страны. Мы же имеем не только экономический, но и политический кризис, а про духовность и речи не идет. Отсюда и вытекают проблемы с инвестициями. У нас сложилась такая ситуация, что мы не только внешних, но внутренних инвесторов не можем привлечь. Так как наши граждане тоже не уверены в завтрашнем дне. Поэтому все свои накопленные средства вывозят в другие страны, где есть порядок и закон.

А. Аттокуров: – Вот об этом, кстати, почему-то не говорят, что мы теряем значительные суммы при падении цен на акции. Относительно того, что чиновники начнут бояться ответственности, то, на мой взгляд, они совершенно этого не страшатся. У нас не действует неотвратимость наказания. Поэтому они все «правильно» разъяснят или просто откупятся. При урегулировании каких-либо вопросов в обществе все чаще применяется политическое решение. Нам необходимо четко определиться – жить по правовым или политическим решениям.

Хочу вас заверить, что тема Кумтора уже давно стала системной. Наверное, вы знаете, что за двадцать лет существования проекта было создано 22 комиссии, чтобы проверять деятельность инвесторов, что лишний раз подтверждает, что Кумтор в центре внимания был всегда.
Разумеется, при таком подходе привлекать инвесторов в нашу страну становится затруднительным. Но в стратегии развития заложено удвоение ВВП страны. Конечно, за счет доли строительства крупных объектов мы вполне можем увеличить ВВП. Например, строительство транснациональной железной магистрали и Верхненарынского каскада ГЭС, но при этом увеличится и внешняя задолженность страны. Создавая благоприятные условия для бизнеса, можно достичь таких же результатов, не увеличивая внешнюю задолженность.

В настоящее время мы собираемся запускать новые месторождения, но, прежде чем реализовывать эти проекты, необходимо просмотреть индекс коррумпированности страны. Если мы находимся в числе первых пятидесяти стран, то можно смело их осуществлять. Но если коррумпированность в нашей стране высокая, то лучше эти проекты приостановить.